Автор: Георгий

Непогода любит Петербург,

укрывает город облаками.

Вдохновляет нас на каламбур.

Мы спешим общаться с небесами.

Покажите нам родную синь

в лучезарном солнечном убранстве.

Просим мы — небесный властелин,

поделись лазурью утром ранним.

Но сдувает ветром наш призыв.

Заливает горькими слезами.

И, пугая стрелами грозы,

не даёт общаться с небесами.

Опустился тихий вечер

на морскую гладь.

Море нас прибоем лечит,

эка благодать.

Манит лунная дорожка

в дальний, звёздный край.

Посидим ещё немножко,

здесь волшебный рай.

Пусть завидуют нам звёзды,

ахает луна.

Сердцу верь, ещё не поздно

выпить страсть до дна.

Поцелуями заполним

сказочную ночь.

Откровения запомнив,

выполним точь в точь…

…Но проходит с южным зноем

страстный этикет

И стирается волною

надпись на песке.

Два моста на разных континентах.

Крымский мост и мост у Балтимора.

В их истории разные акценты

— стойкий дух и хилая опора.

Видит Бог, что это символично.

И судьбу валютой не обманешь.

Мост в Крыму, расстрелянный публично,

на века  твореньем славы станет.

Я верю, что поэзия добра

пробьёт коросту рэпоозлобленья.

Наступят озорные вечера

душевно – поэтического рвенья.

Воспрянут амфибрахий, анапест.

Одарит рифма ямбом и хореем.

В поэзии заметят божий перст,

и люди в одночасье подобреют.

И, может быть, притихнет в мире зло,

уменьшатся нахрапистость и подлость.

Накроет Землю ангела крыло,

безнравственность окажется немодной.

В который раз сжимаю кулаки.

Душа кричит, но крик её не слышен.

Порог убийства в Крокусе завышен.

Пошли ва-банк российские враги.

И кровоточит русская земля.

Весна умылась горькою слезою.

Но встала Русь по жизненному зову,

по зову правды звёздного Кремля.

Пришла пора забанить нелюдей.

Мы до сих пор им многое прощали.

Пускай звучат ракетные пищали,

как увертюра добрых новостей.

Опять террор и снова жертвы,

и снова траур на устах.

Пещера псов открыла жерло,

вселяя в души дикий страх.

Земля вбирает кровь невинных,

людскою полнится слезой.

Но кара ждёт садистских свиней.

Проглянет солнце за грозой.

Мы вновь сплотимся в общем горе.

Сожмем в решимости кулак.

Преодолеем вражьи горы,

внесём на пик российский флаг.

Легко простить мне малого ребёнка.

Он не повинен в том, что вышел в свет.

Но не прощу крикливого подонка,

который злобой пачкает рассвет.

Я не прощу насильника, убийцу,

прелюбодея, хама и жлоба.

В моём сознании ненависть искрится.

Мне не поможет добрым быть мольба.

Я не прощу нацистское отродье,

что орошает кровью добрый свет.

И тем, кто милую страну сдаёт в угоду,

в душе и толики прощенья нет.

Весна нахмурилась в унынии,

и март всплакнул.

Не манит больше небо синью,

восторга нуль.

Съедает снежный панцирь морось,

бегут ручьи.

Не слышен в дебрях ветра шорох,

лишь выпь кричит.

Не красит инеем деревья

былой мороз.

И вся природа словно дремлет,

на солнце спрос.

Жертвы множатся, жертвы множатся

от прилёта нацистских дронов.

Некрологи читать не можется,

заглушают людские стоны.

Сколько зла в европейском сборище.

Сколько ненависти к России.

Возродилось былое торжище

с оголеньем безбожной силы.

И снабжается нечисть подлая

всем, что создано для убийства.

И известно теперь доподлинно,

кто поддерживает нациста.

Нам не стоит взывать к гуманности.

У врагов притупилась совесть.

Нужно вскрыть их нутро обманное

и огнём устранить бесовость.

Не хватит слов, чтоб описать

всю прелесть женщины любимой.

Её душа – цветущий сад,

а образ – шарм неотразимый.

Как путеводная звезда

она уводит в лоно таинств.

Улыбку дарит навсегда

и щедро делится мечтами.

Покой и страсть в её глазах,

любовь и счастье в каждом жесте.

Её печаль на образах,

а радость только с милым вместе.