Рубрика: Стихи из под пера

Ребёнок тянется к добру.

Ему кричат – уйди, негодник.

Он восклицает – я твой друг.

Ему в ответ – ты просто шкодник.

 

Упрёки вместо похвалы,

ворчанье вместо доброй ласки.

На вид родители не злы,

но не готовые на сказки.

 

Нередко в доме слышно – кыш

с оттенком глупого величья.

Каким же вырастет малыш

под сенью злого безразличья?

Весна с зимою борется,

зовёт на помощь ветер.

Но плохо дело спорится,

восход не очень светел.

 

Закрыто небо синее

туманной поволокой.

Снежинки агрессивные

явились издалёка.

 

И снег тиранит влагою

проклюнувший подснежник.

Не видно прежней радости

в головке белоснежной.

 

По солнышку соскучились

притихшие берёзы.

Воробушки певучестью

округу не тревожат.

Медведь сосал в берлоге лапу,

а тут с малиной повезло.

Он сколько мог её нахапал,

лелея мысль — другим назло.

Медведь малиной обжирался

и местность вонью доставал.

А кто к малине приближался,

тот непременно получал.

От поедания без нормы

случился заворот кишок.

В процессе дикого прокорма

его огонь обжорства сжёг…

…Такое может приключиться

с людьми, что млеют от нажив.

Но им не поздно излечиться

идеей – в меру нужно жить.

Нева притихла в ожидании.

Ледовый панцирь посерел.

Весна явилась на свиданье,

но я не мороси хотел.

 

Я не хотел порывов ветра

с настырной наглостью пурги.

Блуждать без солнечного света

казалось вовсе не с руки.

 

Но, посмотрев на Медный всадник,

я зарядился озорством.

Весна нам дарит женский праздник,

а, значит, ветер ни при чём.

Женский образ стоит пред глазами.

Та же нежность и ласковый взгляд.

Он приходит ко мне вечерами

вот уже лет пятнадцать подряд.

 

Я его не гоню, не пугаю.

Разве можно виденье пугать.

Для него я поэмы слагаю

и готов их безмерно слагать.

Счастливых глаз зазывный блеск.

Улыбка, ждущая касанья.

Ты возбуждаешь интерес

и тягу к нежному признанью.

 

Твоя весенняя краса

чарует радужным свеченьем.

Звучат в сознании голоса

с призывом жарких увлечений.

 

Призыву вторят соловьи,

озвучив трепетную нежность.

И я иду на зов любви,

отправив к чёрту безмятежность.

Проснулся в первый день весны

и выглянул в окно.

Повсюду хлопья белизны

и зимнее кино.

Зима не хочет уходить

из питерских дворов.

Метель стремится возбудить –

ветрище, будь здоров.

Она, услышав мою лесть,

вещает – ты не прав.

И мне приходится учесть

ее коварный нрав.

Я из кладовки достаю

потрёпанный тулуп.

За всё судьбу благодарю,

хотя на слово скуп.

С опаской в зеркало гляжу,

смеюсь на свой портрет.

И с настроеньем выхожу

в заснеженный вертеп.

Сижу в тиши, любуюсь на закат.

Проходит день, один из многих тысяч.

Ему, как мне, нет права на возврат,

но я могу сознаньем возвратиться.

 

Тиранил разум, но писал душой.

Старался жить, не мысля о корысти.

Не замечал хулы палящий зной.

В уме держал добра родную пристань.

 

Где ощущал сердечное тепло,

вбирая в память волжские напевы.

Где мне с любовным чувством повезло

и с поцелуем, что считался первым.

 

Моё добро уместится в стихах.

Готов обнять его душевной прозой.

И верю в то, что их не кинут в прах,

а приласкают вдохновенной  розой.

Смотрю, как почки пыжатся,

как грядки оживают.

Земля родная выжила,

иначе не бывает.

 

Росточки возрождения

торопятся на волю.

Безудержное пение

зовет во чисто поле.

 

А там многоголосие

весеннего концерта.

Душа в полет уносится,

сильнее бьется сердце.

 

Кладовка мыслей полнится

высокими мечтами.

Не все из них исполнятся,

развеются со снами.

 

Но чувство возрождения

вжилось в мое сознанье.

Я ставлю на цветение

и веру в созиданье.

Весна не в силах растопить

прибрежный лед залива.

Под сенью солнечных лучей

расселись рыбаки.

Вдали открытая вода

не в меру говорлива.

Но не тревожат небосвод

паромные гудки.

 

В объятьях этой тишины

я думаю о прошлом.

Ласкает память отчий дом

и полный жизни двор.

Я вспоминаю мамин взгляд

приветливый, хороший,

в котором виделся всегда

живительный узор.

 

И разливается в душе

блаженная истома.

Спасибо, юная весна

и солнечный залив.

Я заглянул всего на миг

в окно родного дома.

Но за мгновенье получил

душевных сил прилив.