Рубрика: Стихи из под пера

Какая прелесть это лето.

Все как в божественной стране.

Жарища днем у нас, не где-то,

а ночью дождик не во сне.

 

С утра сияет куполами

дождем умытый Петербург.

И под сведенными мостами

Нева наращивает спурт.

 

В ее волнах резвится солнце,

пуская зайчиков в гранит.

Ласкает воздух невесомый

холодный блеск гранитных плит.

 

Манит чугунною оградой

раскрывший зелень Летний сад.

В глазах людей читаю радость

и сам теплу безмерно рад.

Тепло пришло в мой край без выбора.
Стряхнуло влажную усталость.
Вбираю солнце всеми фибрами.
Хочу, чтоб лето не кончалось.

А дни летят орбитой заданной,
мелькают жизненные даты.
И календарь, подобно жадине,
не хочет числами раздаться.

Куда спешишь ты – солнце ясное.
Побудь со мной еще немножко.
Ночную тьму спишу я в разное,
спишу хотя бы понарошку.

Ты исполняешь чьи-то грезы

лицом невиданной красы.

Цветок, вобравший прелесть розы

и свежесть утренней росы.

 

Твою загадочность улыбки

никто не может разгадать.

И часто делают ошибки,

пытаясь с нею флиртовать.

 

Тепло застенчивого взгляда

едва касается крылом.

И ты не видишь то, что рядом,

и забываешь о былом.

 

Такая сила притяженья

подвластна чистой красоте.

Шедевр эпохи Возрожденья

да Винчи создал на холсте.

Июльский ветер жаркими крылами
смахнул прохладу с невских берегов.
Небесный свод расстался с облаками,
и солнце гладит прелесть куполов.

Парит жара над Мойкой и Фонтанкой,
зной притулился в парках и садах.
И только свежесть питерских фонтанов
вбирает град, как божью благодать.

Он непривычен к жаркому набегу,
ему милей прохладный ветерок.
Он заскучал по праздничному снегу,
по белизне  заснеженных дорог.

Ах, город Павловск – райский уголок.

Люблю бродить в бескрайней неге парка.

Здесь от красы в любое время жарко,

А шелест листьев – поэтичный слог.

 

Здесь даже ярче утренний восход,

Здесь я дышу лирическою рифмой

И слышу ветра песенные ритмы.

Под них березы водят хоровод.

 

Ручные белки прыгают с дерев,

Манят к себе пушистыми хвостами,

Мелькают птиц приветливые стаи.

Какая прелесть Павловск в сентябре.

Его еще никто не видел,

под женским сердцем он сопит.

Частенько маму теребит,

ему тесна его обитель.

 

А мама нежно говорит –

какой настырный торопышка.

Уймись скорей, моя малышка

хотя б до утренней зари.

 

И затихает до утра

едва оформленное тельце.

Ему тепло под женским сердцем.

Ой-ой, пришла его пора.

 

И раздается детский крик –

вещатель важного рожденья.

Сердечка частое биенье

о новой жизни говорит.

Отгулял я нынче, братцы, отгулял.

Соскочил я нынче, братцы, с пьедестала.

Торговать судьбой моя душа устала.

Я нашел свой облюбованный причал.

 

На причале есть желанная постель.

На причале ждет любимая подруга.

Я ушел из заколдованного круга,

где господствует не жизнь, а канитель.

 

Где ласкает не любовь, а маята

под дырявой крышей нудного соблазна.

Где пьянит сознанье видимая праздность,

отменяя чувства с чистого листа.

 

Я смотрю теперь в любимые глаза,

я живу теперь единою судьбою.

И все это называется любовью,

той, что с нежностью даруют небеса.

Кипит футбольною волной людское море.
И ветер треплет транспаранты разных стран.
Кого-то радость теребит, кого-то горе,
но дух общения приятен, как дурман.

Футбол сближает города и континенты.
Идет смешение проблем и языков.
И вместо пушек громыхают комплименты,
и льются песни вместо скрежета оков.

Вы не поверите, но это так бывает,
кружатся голуби над нашей головой.
Земля от дружеских улыбок расцветает,
и небо радует нас мирной синевой.

Кудряшки зелени ласкает теплый ветер,
играет бережно с податливой листвой.
Он повидал лесных невест на белом свете,
но возвратился за березовой красой.

Ему милей всего российская береза
с ее естественной и нежной белизной.
Он вытирает ей нахлынувшие слезы
и приглашает за заветною мечтой.

Но приросла береза сильными корнями
к родным просторам милой матушки – земли.
Ей не дано увидеть чудо за морями,
любовью ветра свою душу исцелить.

И нежный ветер, став жестоким ураганом,
сорвал с ветвей ее зеленую листву.
И полетел, прослыв заморским хулиганом,
бросая гневные проклятья на лету.

Унисон в слезах и смехе,

унисон в биении сердца.

Прочь ничтожные помехи.

Да восторженному скерцо.

 

Да любовному порыву

с нежным вкусом озаренья.

Пусть любовь подобна взрыву,

но без права пораженья.

 

Пусть романтика открытий

не страшит хмельную душу.

И тогда не будет рытвин,

у которых вдруг я струшу.