Рубрика: Стихи из под пера

За что нам, Отче, шлёшь напасти,

не уточнив душевный нрав.

Открыв в сердцах болезней пасти,

считаешь мысленно, что прав.

А эти пасти рвут на части

детей и немощных людей.

И остаются безучастны

к слезам поникших матерей.

И на Земле плодится горе,

хиреет радости родник.

Растут кресты на косогоре.

Звучит сильнее слёзный крик.

Сдаёт ключи трудяга – осень.

Уходит в снежную метель.

Строптивый нрав с собой уносит

всего за тридевять земель.

Пройдут зима, весна и лето,

и осень снова к нам придёт.

И будет вновь манить поэтов

в обитель сказочных красот.

И будет золотом червонным

платить художникам за труд.

А мы войдём смиренно в лоно,

забыв про каверзы и блуд.

Она отплатит нам вниманьем

и приглашеньем в листопад.

Ну, а пока зимы дыханье,

да новогодний маскарад.

Ушёл поэт в холодный мрак.

Угас источник рифмы.

За Музой некому убрать,

тревожат сердца ритмы.

А на скамейке под окном,

в саду, где солнце светит

лежит потрёпанный журнал.

Стихи читает ветер.

Золотом червонным расплатилась осень.

Сыпала листвою, как лихой купец.

От холодной ласки проявилась проседь.

То украсил кудри иней – молодец.

И явилась дева, серебром богата.

Раздала богатства матушке – земле.

И открылось небо чередой закатов.

От сиянья ёлок стало веселей.

Украшают окна цветом декабристы.

Им приятно видеть снежность белизны.

На пруду резвятся дети – фигуристы.

От причуд мороза щёки их красны.

На аллеях парка лыжные полозья.

Дружные семейства встали на лыжню.

Нет тебе унынья и душевной дрожи.

Радуются вместе солнечному дню.

Мне белых ангелов с небес

дарил ноябрь перед прощаньем.

Они украсили окрест

пустые улицы и зданья.

Они припудрили кусты

и серебром покрыли кроны.

Я их за пазуху пустил

и расстарался бить поклоны.

И на какой-то краткий миг

они уселись на ресницы.

Шальной восторг в меня проник.

Я не преминул веселиться.

Я рад бы писать восхищённые строки,

но время не радует нас.

Душевность утратили наши истоки,

ощерился добрый анфас.

Гримаса тревоги застыла на лицах,

отзывчивость скрылась из глаз.

Опасно с вопросом к плечу притулится,

чтоб дружбы испробовать всласть.

Уходим общаться в нутро интернета,

меняем реал на астрал.

Огнём и напалмом тираним планету,

а права нам Бог не давал.

И, чем оголтелей становятся люди,

тем их устремленья страшней.

Биение жизни им видится в блуде.

Свобода любви им  важней.

Они окружили родную Россию,

грозят злобной мощью ракет.

Спешат Украиной испробовать силы,

но гибель получат в ответ.

Победа придёт, если сможем сплотиться,

покажем единый кулак.

Воспрянет Россия свободною птицей

и сбросит империю зла.

Прикованный к коляске старый дед,

отдавший долг, с Афганом за плечами.

Он видел много горестей и бед.

Его война преследует ночами.

Дрожит в руке последнее письмо

его сынка, погибшего на фронте.

Тот воевал за Родину, как мог.

И вот теперь скупая похоронка.

Он бил врага, воюя за Донбасс.

Благословен был папиной рукою.

Он рисковал, не мысля про запас

и отдал жизнь, прикрыв друзей собою.

А за Днепром родимая сестра

живёт мечтой увидеться с родными.

И сердце женское коробит страх

от осознанья – мы не выездные.

И оттого, что силы нет помочь,

вздыхает дед, прикованный к коляске.

Ещё одна бессонной будет ночь

от горьких слёз и от душевной тряски.

Но верит он, Победа к нам придёт,

неонацизм за всё с лихвой ответит.

Печали гнёт, конечно, не умрёт,

но вновь салют его судьбу осветит.

Готов об осени писать,

вплетая в оды вязь восторга.

Люблю её притихший сад

и жёлто – красные просторы.

Люблю ракиту над прудом

и отраженье в водах грусти.

Когда родная тишь кругом

не допускает даже хруста.

Она – искусный модельер

и этим всех уважить рада.

А ветер – страстный кавалер,

в безумстве рвёт её наряды.

И увлекает за собой

в страну сезонного забвенья.

А сам пожалует с зимой,

поддавшись снежным наслажденьям.

А я с надеждой буду ждать

осенних таинств возвращенье.

И буду вновь о них писать

с великой долей вдохновенья.

Богата осень на сюрпризы.

Вольна на дерзкие мечты.

Её фривольные капризы

не гасят нежной красоты.

Она по – юному строптива

и по — монашески тиха.

Листвой густой велеречива

и целомудренна слегка.

Меняя модные наряды,

стремится ветру угодить.

А он, прохвост, летая рядом,

с великой страстью кажет прыть.

Срывает яркие одежды

с её величественных крон.

И оставляет без надежды,

спеша на зимний перезвон.

Непростительно Родину хаять

даже в мирные, светлые дни.

Недостойно на мать свою лаять

и во всём беспричинно винить.

Но находятся сукины дети,

что забыли про совесть и честь.

Они злобой готовы ответить

на любую российскую весть.

Восхищаются вражеской кривдой,

беспардонно неправдой грешат.

Этим Западу служат ретиво,

но Победе нельзя помешать…

…И не будет подонкам прощенья

за крикливый предательский раж.

Стражи Родины вышли на сцену,

остудив показной эпатаж.