Рубрика: Стихи из под пера

Иду по снежной белизне,

морозцем лёгким наслаждаюсь.

Звучит симфония во мне.

Снежинки — ангелы летают.

Благим приветствием зимы

скрипит снежок под каблуками.

Деревья голые немы.

Их кроны трёпаны ветрами.

А впереди еловый рай

и целый скоп игривых белок.

То мой исконно русский край

без пёстрых красок и подделок.

То мой источник доброты

и постоянный вдохновитель.

Несу с теплом свои мечты

в его прекрасную обитель.

Уйти бы в тишь сосновую,

пройтись по мшистым залежам.

Послушать песнь дроздовую,

омолодится заново.

Но нет такой возможности,

пока погода хмурится.

А вредный друг промозглости

идёт по главной улице.

Но выйдет солнце ясное,

осветит утро раннее.

Одарит нежной ласкою

и сбудется желание.

За что нам, Отче, шлёшь напасти,

не уточнив душевный нрав.

Открыв в сердцах болезней пасти,

считаешь мысленно, что прав.

А эти пасти рвут на части

детей и немощных людей.

И остаются безучастны

к слезам поникших матерей.

И на Земле плодится горе,

хиреет радости родник.

Растут кресты на косогоре.

Звучит сильнее слёзный крик.

Сдаёт ключи трудяга – осень.

Уходит в снежную метель.

Строптивый нрав с собой уносит

всего за тридевять земель.

Пройдут зима, весна и лето,

и осень снова к нам придёт.

И будет вновь манить поэтов

в обитель сказочных красот.

И будет золотом червонным

платить художникам за труд.

А мы войдём смиренно в лоно,

забыв про каверзы и блуд.

Она отплатит нам вниманьем

и приглашеньем в листопад.

Ну, а пока зимы дыханье,

да новогодний маскарад.

Ушёл поэт в холодный мрак.

Угас источник рифмы.

За Музой некому убрать,

тревожат сердца ритмы.

А на скамейке под окном,

в саду, где солнце светит

лежит потрёпанный журнал.

Стихи читает ветер.

Золотом червонным расплатилась осень.

Сыпала листвою, как лихой купец.

От холодной ласки проявилась проседь.

То украсил кудри иней – молодец.

И явилась дева, серебром богата.

Раздала богатства матушке – земле.

И открылось небо чередой закатов.

От сиянья ёлок стало веселей.

Украшают окна цветом декабристы.

Им приятно видеть снежность белизны.

На пруду резвятся дети – фигуристы.

От причуд мороза щёки их красны.

На аллеях парка лыжные полозья.

Дружные семейства встали на лыжню.

Нет тебе унынья и душевной дрожи.

Радуются вместе солнечному дню.

Мне белых ангелов с небес

дарил ноябрь перед прощаньем.

Они украсили окрест

пустые улицы и зданья.

Они припудрили кусты

и серебром покрыли кроны.

Я их за пазуху пустил

и расстарался бить поклоны.

И на какой-то краткий миг

они уселись на ресницы.

Шальной восторг в меня проник.

Я не преминул веселиться.

Я рад бы писать восхищённые строки,

но время не радует нас.

Душевность утратили наши истоки,

ощерился добрый анфас.

Гримаса тревоги застыла на лицах,

отзывчивость скрылась из глаз.

Опасно с вопросом к плечу притулится,

чтоб дружбы испробовать всласть.

Уходим общаться в нутро интернета,

меняем реал на астрал.

Огнём и напалмом тираним планету,

а права нам Бог не давал.

И, чем оголтелей становятся люди,

тем их устремленья страшней.

Биение жизни им видится в блуде.

Свобода любви им  важней.

Они окружили родную Россию,

грозят злобной мощью ракет.

Спешат Украиной испробовать силы,

но гибель получат в ответ.

Победа придёт, если сможем сплотиться,

покажем единый кулак.

Воспрянет Россия свободною птицей

и сбросит империю зла.

Прикованный к коляске старый дед,

отдавший долг, с Афганом за плечами.

Он видел много горестей и бед.

Его война преследует ночами.

Дрожит в руке последнее письмо

его сынка, погибшего на фронте.

Тот воевал за Родину, как мог.

И вот теперь скупая похоронка.

Он бил врага, воюя за Донбасс.

Благословен был папиной рукою.

Он рисковал, не мысля про запас

и отдал жизнь, прикрыв друзей собою.

А за Днепром родимая сестра

живёт мечтой увидеться с родными.

И сердце женское коробит страх

от осознанья – мы не выездные.

И оттого, что силы нет помочь,

вздыхает дед, прикованный к коляске.

Ещё одна бессонной будет ночь

от горьких слёз и от душевной тряски.

Но верит он, Победа к нам придёт,

неонацизм за всё с лихвой ответит.

Печали гнёт, конечно, не умрёт,

но вновь салют его судьбу осветит.

Готов об осени писать,

вплетая в оды вязь восторга.

Люблю её притихший сад

и жёлто – красные просторы.

Люблю ракиту над прудом

и отраженье в водах грусти.

Когда родная тишь кругом

не допускает даже хруста.

Она – искусный модельер

и этим всех уважить рада.

А ветер – страстный кавалер,

в безумстве рвёт её наряды.

И увлекает за собой

в страну сезонного забвенья.

А сам пожалует с зимой,

поддавшись снежным наслажденьям.

А я с надеждой буду ждать

осенних таинств возвращенье.

И буду вновь о них писать

с великой долей вдохновенья.