Рубрика: Стихи из под пера

Мороз пришёл за мокрым снегом,

сковал течение реки.

Гало от солнышка на небе,

и удивленья велики.

Такого чудного виденья

не видел я в родном краю.

Ещё вчера сонливый день был.

Сегодня бодрость достаю.

И восхищаюсь днём морозным

с искристым снегом на Неве.

Перехожу от постной прозы

к броженью ямба в голове.

Небо прояснилось,

выдав синеву.

Солнце появилось,

смотрит на Неву.

Ветреный морозец

щиплет за носы.

Где-то для угрозы,

где-то для красы.

Солнечные лица

красят Петербург.

В пору распрямиться           

после зимних бурь.

Снежные уборы

души веселят.

Церкви и соборы

золотом горят.

Америка и коллективный Запад

готовят санкции опять.

У этих санкций вредный запах.

Их бы на дружбу поменять.

С настырным рвением упрямца

находит повод дядя СЭМ.

То бьёт за местного засранца,

то от надуманных проблем.

То мы не тем сегодня дышим,

то подозрительно молчим.

То потому что их не слышим,

когда правдиво говорим.

Спецов высасывать из пальца

«свободный» Запад наплодил.

Надев на мир валютный панцирь,

себя всевластным ощутил.

И как сторонник дерь (ой) демократии,

несёт её во все концы.

И бог не может покарать их,

но в силах наши молодцы.

Кичится независимостью тот,

кто, в самом деле, по уши двуличен.

Кто мерзости мешает с чистотой

и нагло отступает от приличий.

Свободой объясняет право лгать,

картинно представляясь либералом.

За доллары Россию оболгать

не нужно соблюдение морали.

Такому стыд и совесть – сущий бред,

понятие о Родине – занудство.

Он гнусного предательства полпред

и блудный сын морального распутства.

Его продажным воплям грош цена,

но сеть глупцы, бредущие за воплем.

И в этом наша общая вина,

пора подобных правдою прихлопнуть.

Женщина с солидным грузом лет.

Не хотелось звать её старушкой.

Видно, что сносила много бед.

Ей вся жизнь не виделась игрушкой.

Рядом с ней собачка из простых.

Недосуг ей было до престижных.

Пес с годами, видно, поостыл,

был лохмат, а может быть, не стрижен.

Две судьбы связало поводком.

И до смерти вряд ли уж разделит.

Вот идут, родимые, пешком,

а пурга под ноги снегом стелет.

Говорит хозяйка — потерпи,

мы с тобой не то ещё терпели.

Я тебя не смею торопить,

мы к вечерней во время успеем.

И собака сдержанно скулит,

понимая важность перехода.

От вниманья лапа не болит

и слабее давит непогода.

Вот и церковь выплыла из мглы.

Обратилась женщина к собаке –

подожди немножко, не скули,

мне самой там только б не заплакать.

И пройдя в церковные врата,

поклонилась старенькой божнице.

Целовала золото креста,

не забыла дьяку поклониться.

И зажгла свечИ за упокой,

а одну за здравие собаки

со словами – будет мне покой

там, где души бодрствуют во мраке.

Роман «Бесы» приходит на ум,

когда вижу орущие толпы.

В них благих устремлений и дум

не найти, как и чести, и долга.

В них одна бестолковая злость,

да немалый запал безрассудства.

Мне такие видать довелось

в девяностых с кромсанием судеб.

Пережив сатанинский развал,

мы минули бардак перестройки.

Кто беспутные годы познал,

тот к бесовским волнениям стойкий.

Но зовёт в тарарам интернет

молодых и таящих обиды.

В толпах слышится – Путину нет,

а в руках несловесные биты.

Мы Россию толпе не сдадим.

Хватит с нас перестроек и смуты.

Если надо и жизнь отдадим,

чтоб наверх не прошли баламуты.

Твои следы оставила пороша.

Я благодарен ей за зимний дар.

Он мне жемчужных залежей дороже.

Я с ним твою обитель увидал.

Теперь мы никогда не разлучимся.

Нам солнце указало долгий путь.

Огонь любви зажгли мы от лучины.

Его холодным ветром не задуть.

Идя по свежевыпавшему снегу,

мы вспоминаем тот счастливый день,

когда в твою обитель внёс я нежность

и вымолвил свой первый комплимент.

Ночь поглотила розовый закат.

Луна на миг окрестность осветила.

Сиянье звёзд прикрыли облака.

И темнота господство захватила.

А поутру открылся новый шанс

нам окунуться в зимние красоты.

И наблюдать природный реверанс

без суеты, сомнения и квоты.

И снова снег кружит над головой.

И вновь земля под белым покрывалом.

Прохладным ветром дышит край родной.

Седой тоски в душе как не бывало.

Нам снег несёт заряд большой любви.

Уводит нас в волшебную обитель.

Там снежный ангел нас благословит

и до весны излечит как целитель.

Снег растаял, обнажив

невоспитанность людскую.

О том времени тоскую,

когда мы входили в жизнь.

Было чисто во дворах,

потому что не сорили.

Службу дворников ценили,

разбирались в их делах.

Наблюдая тяжкий труд,

сор из окон не бросали.

За собою убирали,

если что упало вдруг.

А сейчас растаял снег,

вскрылась общая помойка.

Никому головомойки

за такую пакость нет.

И обидно за людей,

так во всём, куда ни глянешь.

На лице солидный глянец,

а внутри укрыт злодей.

Мутит воду, сеет хаос,

рвёт прогнившую мораль.

На душевную усталость

льёт тревоги минерал.

Рядом с ней хозяйка смерти

изгаляется в правах.

От ковида жизни меркнут,

зреет смута в головах.

Заселяет безрассудство

неокрепшие умы.

И уже в Европе судят,

что во всём повинны мы.

Ополчились на вакцину —

лучше смерть, чем «Спутник – V».

Их безумству даже циник

удивиться норовит.

Новый вирус заражает

злобой пышущую рать.

А Россия продолжает

пандемию усмирять.