Автор: Георгий

Брось, кукушка, куковать,

я тебе не верю.

С целью годы обещать,

обратись-ка к зверю.

Может он тебя поймёт

и за счёт уважит.

Мне ж сегодня не везёт,

чувства не улажу.

Припорошило листвой

тропку, что искал я,

что с любимой дорогой

мы топтали с мая.

Как теперь её найти

в многоцветье ярком?

Как бы милую в пути

встретить мне с подарком?

Но полил осенний дождь,

заглушив кукушку.

Стало вовсе невтерпёж,

стук дождливый слушать.

Небоскрёбы, небоскрёбы, небоскрёбы.

В каждом маются по сотне деревень.

И снуют по ним двуногие амёбы,

оставляя в спешке тягостную тень.

И коптят сознанье каменные джунгли,

прикрывая газ назойливых машин.

Горожане, как глухие нибелунги

пропадают под визжаньем быстрых шин.

Задохнулась в смоге матушка – природа,

от раздолья не осталось и следа.

Нет улыбок человеческого рода,

лишь гримасы победившего труда.

Синь небесная, разливанная

веселишь собой осень златую.

Да и я смеюсь, в небо глядючи.

Знаю, ясный день будет ладиться.

Будут ладиться чувства с милою,

даже ветер злой нас помилует.

Улетит сей час в дали дальние

и на времечко там останется.

Осветит дары ясно солнышко,

улыбнётся нам милой Золушкой.

Одарит ковром Земля – матушка.

Знать пришла пора нам сосвататься.

Откуда брать мне вдохновенье –

спросил я тихо у берёз, —

чтобы сердечное биенье

вело меня в оазис грёз?

И я услышал шелест листьев

с негромкой просьбой – оглянись,

взгляни на землю взглядом чистым,

шагай в неведомую жизнь.

И, не найдя дороги торной,

я вышел в самый бурелом.

А там загадочных историй

и дивных сказок полон дом.

И в каждой сказке правит правда

и верх над злом берёт добро.

На лицах гордых вижу радость,

но не бесчувственный упрёк.

Нектару радости отведав,

увидел мир совсем иным.

С осенним днём вступил в беседу,

тотчас признав его родным.

И полились златые строки

с любовью к матушке – Земле.

И расцвели пути – дороги,

зелёный свет зажегся мне.

В холодном мраке осень заблудилась,

укрыли землю вольные ветра.

Ушло тепло и с нами не простилось.

Быть может, завтра выглянет с утра.

Быть может, завтра ласково коснётся

раздетых крон и сморщенной травы.

Попутный ветер нежно улыбнётся

и улетит в просторы синевы.

Во всей природе робкая надежда

питает нас последнею листвой.

Но в облаках задиристых и снежных

находим мы характер озорной.

Иду туда, куда глаза глядят.

Шагаю ввысь и опускаюсь в бездну.

Порой над бездной вороны кружат,

и завывает ветер нелюбезный.

Но я порывам ветра не сдаюсь,

преградам водным в спешке доверяюсь.

Передо мной моя родная Русь,

я перед ней душою открываюсь.

И чем трудней житейская стезя,

тем мой порыв добрей и бескорыстней.

Тем озорней познавший волю взгляд,

и голос мой становится речистей.

Я воспеваю утренний рассвет

с немой красой осеннего убранства.

И пропадает груз прошедших лет,

что донимал с ретивым постоянством.

Спасибо, Русь, за чистый небосвод,

за широту душевного общенья,

за то, что даришь жизнь мне без невзгод,

но с красотой земного ощущенья.  

С большой тоской взираю на людей,

что лебезят перед крикливым хамством.

И их сношает конченный злодей,

познавший вкус ослиного упрямства.

Мне говорят – дешевле промолчать,

чем нарываться на бездушность взгляда.

Лицом покорность тихо излучать,

когда стоит туповельможный рядом.

Таких примеров в обществе не счесть,

когда туманит разум лицедейство.

Уходит вглубь достоинство и честь,

и правит бал махровое плебейство.

Как белый камень, но не в глубине.

И голос твой не слаб по божьей воле.

Ты не из тех, кто шепчет в стороне,

а выступаешь от душевной боли.

Свалилась мгла на гордый облик твой

через потери, зависть и репрессий.

Но добрый ангел взвился над тобой,

тебя хранит без пафоса и лести.

И беспрестанно Реквием звучит,

кричит любовь пронзительно и пылко.

Твоя душа доселе не молчит,

не заглушить её смертельной ссылкой.

Окунувшись спросонья в осеннее утро,

я сквозь призму дождя вижу город родной.

Мне под шелест дождя озорно и уютно.

Я как будто бы встретился с ранней весной.

Пахнет ветреной свежестью питерский воздух.

Видно чудную прелесть  умытых домов.

Фонари над мостами похожи на грозди,

а, быть может, на тень марсианских плодов.

И игривые капли стучат по Фонтанке,

выбивая рапсодию бодрого дня.

Я представил себя в светлом образе Данко,

и расщедрилось сердце в груди у меня.

Над твоим изголовьем я зонтик раскрою

из цветных настроений и добрых утех.

На лирический лад твои мысли настрою,

чтоб в дому загорелась звезда на успех.

Чтобы серая мгла осветилась улыбкой,

и исчезла в ночи набежавшая грусть.

И любовь не покажется горькой и зыбкой.

Ради этих надежд я за зонтик берусь.