Рубрика: Стихи из под пера

Нашла коричневая рать

неодолимую преграду.

В прицелы видя Ленинград,

фашизм замкнул кольцо блокады.

Решил взять город на измор

и, в предвкушении скорой сдачи,

стрелял снарядами в упор

и наслаждался детским плачем.

Казалось, сломленность близка,

падёт к ногам голодный город.

Цена паденья высока

и тем страшней людское горе.

Но вместе с мужеством бойцов

ковалась стойкость ленинградцев.

Пока не прорвано кольцо,

негоже ворогу сдаваться.

Связала Ладога с землёй.

Дорогой жизни шли машины.

Продукты, данные страной

везлись сквозь взорванные льдины.

Четыре тысячи машин

везли в любую непогоду.

Они несли надежду жить

и связь с воюющим народом.

И, наконец, настал тот час,

когда забрезжило восходом.

Советский воин город спас

и прогремел салют свободы.

Опали листья, улетели птицы.

Свалилась грусть на сонные дома.

Лишь воробьёв, да галок кутерьма

нам не даёт покоем насладиться.

Ноябрьский день на дождик не скупится.

Приходит вечер с розовым закатом

и ночь берёт покой в свои права.

Не бьёт гранит притихшая Нева,

прибрав на день игривую токкату.

Прохладный штиль вошёл во власть по штату.

И, словно ангел, белыми крылами

накрыл туман деревья и кусты.

Плывут в тумане невские мосты

и восстают соборы куполами,

добавив тайну в сказочный орнамент.

Дождями смыло макияж.

Ветрами скомкало причёску.

Поник осенний антураж.

Не видно прелести и лоска.

Притих манивший цветом парк.

Листву в пруду волнами смыло.

В тиши аллей не видно пар.

На скучный вид глядеть уныло.

Ещё вчера светился клён

нагретой солнышком листвою.

И пенье птиц со всех сторон

ласкало сердце молодое.

А что теперь, осенний блюз

выводит ветер непослушный.

Да пестрота озябших луж

и мысль о том, что будет лучше…

…Разбудит солнечный рассвет,

обнимет тёплыми лучами.

Сверкнёт улыбок добрый свет

под голубыми небесами.

Ревность меня насилует,

сводит с ума, зловредная.

Грустную песню милует.

Горьким внушеньем ведает.

Множит мои сомнения,

кличет беду вселенскую.

Душит с особым рвением

нежные устремления.

И не унять волнение

кажущейся душевностью.

Благостное стремление

мне отдаёт замшелостью.

Трудно очистить чувственность,

взятую в клещи ревностью.

Слушать душой не хочу её,

но она гложет с рвением.

Старая Русса и  дом у реки.

Здесь с упоеньем писал Достоевский.

Из-под пера его мудрой руки

вышли «Подросток» и «Братья…», и «Бесы».

Здесь ощутил он душевный покой,

глядя на русскую прелесть природы.

И наполнялся волшебной строкой

истинный кладезь реальной свободы.

След Карамазовых можно найти,  

выйдя в уездную новь Старой Руссы.

Мимо музея никак не пройти.

Он, как и город, пропитанный Русью.

Жив Достоевский в российской тиши.

Так же, как жив во вселенском пространстве.

Мудрые мысли доселе свежи

в новом, ухоженном русском убранстве.

С деревьев листья облетели,

и лишь молоденький дубок

под ноги листики не стелет.

Бессилен южный ветерок.

Его листва шуршит на солнце,

но не торопится в полёт.  

А сам дубок глядит спросонья

и видит ив безлистных плоть.

Кругом берёзы с голым торсом,

осины в сером неглиже.

А он листву являет с форсом

ветрам, ослабленным уже.

И в этом лиственном шуршании

я слышу бравурный мотив.

Смотрю на листья с обожаньем

про треволнение забыв.

Летят над Петербургом облака,

цепляются за шпиль Петра и Павла.

И льётся православная река,

которую я песнопеньем славлю.

Под дождиком звонят колокола,

и звоны растворяются в дождинках.

Вода уже за шиворот стекла,

а я ещё не спел и половинку.

Но разве можно песню не допеть?

Но разве нужно дождика бояться?

Нам все невзгоды Бог велел терпеть.

И я терплю, чтоб слабым не казаться.

В этой жизни немного осталось.

Отшумели шальные года.

Навалилась тупая усталость

и теперь уже навсегда.

Мне б уйти в мир иной без задержки.

Не мытарить болезнью родных.

Пусть любовь меня больше не держит.

Пусть страданий иссякнет родник.

Я уйду с благодарной улыбкой

под мелодию песенных нот.

И проводит меня божьим ликом

православный весёлый народ.

Пойдём с тобой в поля,

подышим ароматом.

Обнимет нас земля,

своим теплом приватно.

Целительный массаж

развяжет наши руки.

Причудливый пейзаж

возьмёт нас на поруки.

Расщедрится трава,

укроет нас от солнца.

Отыщутся слова,

в которых нет резона.

Мы вместе улетим

в счастливое свершенье.

И вряд ли захотим

оттуда возвращенья.

Когда скрывается закат,

приходит ночь мне на свиданье,

блистая звёздным мирозданьем

или в кудлатых облаках.

А с ней заходит тишина,

скрывая уличные звуки.

И бремя горестной разлуки

мне не даёт дождаться сна.

Скупая грусть кипит в мозгу,

тиранят странные виденья.

Терзает разум провиденье,

что быть с любимой не смогу.

И так до самого утра,

и только солнце душу греет.

Моё сознание добреет,

прощай бессонная пора.