Рубрика: Стихи из под пера

О, Муза, милая моя,

моя восторженная лира.

Мечту у господа моля,

готов отдать тебе полмира.

Ты обнимаешь тишиной,

когда  глумится Мельпомена.

И грусть проходит стороной.

Свеченье чувств идёт на смену.

И расправляются крыла

у достославного Пегаса.

Звучит тебе моя  хвала

за то, что рифма не погасла.

Когда глаза присыпаны соринками,

а жизни рок кусается всё злей,

шагаю в парк, изрезанный тропинками

под сень дубов, берёз и тополей.

Там у пруда, в зеркальном отражении

я полощу судьбы поникший взгляд.

Вдыхаю свежесть раннего брожения

и получаю жизненный заряд.

Я восхищаюсь пламенем рябиновым,

слагаю клёну песенный куплет,

бросаю груз с вчерашними обидами,

и от хандры беру иммунитет.

Благодарю природу на прощание

за данный шанс прижаться к красоте

и, ободрённый лиственным шуршанием,

спешу навстречу к завтрашней мечте.

Люблю я возвращаться в дом родной.

И окунувшись в искреннюю радость,

спешу унять характер шебутной

и тороплюсь обнять стоящих рядом.

Благословляю каждый добрый взгляд.

Вбираю в память каждую улыбку.

Глотку участья я безмерно рад

и извиняюсь за свои ошибки.

Ошибки в том, что редко навещал,

что не спешил писать о наболевшем.

За то, что в спешке много обещал,

но забывал, оправдываясь лешим.

И мне прощались все мои грехи,

и не давалось поводов поститься…

…Вот и опять общения легки,

а, значит, вновь мне многое простится.

Рябине, русской по природе,

я посвящаю этот стих.

Она любимая в народе

за несравненно алый штрих.

Её алеющие грозди

манят завидной красотой.

Она как будто ласки просит

зелёной нежною листвой.

И я иду заворожённый

под сень рябиновой красы,

под факел, деревом зажжённый,

сверять осенние часы.

Дворцово-парковый ансамбль в цветном уборе.

Дворца величие взирает на залив.

Волна надменности скрывается во взоре.

Вельможной важности читается прилив.

Он переплюнул спесью роскошь Петергофа,

позолотив окон свинцовый переплёт.

Немецким кафелем покрыл путь на Голгофу,

не ощущая, что судьба туда ведёт.

По воле времени уж нет турецкой бани,

в которой Меньщиков обхаживал Петра.

И не доносятся слова крестьянской брани

из окроплённого бесправием двора.

Но вспоминать следы бесправия не надо,

в нас просыпается лирический азарт.

Мы восхищаемся дворцом и Нижним садом

и с упоением глядим на Верхний парк.

Луна – небесная блудница,

ночная спутница Земли.

Как только солнышко садится,

так тени лунные легли.

Её игривое сиянье

руководит приливом чувств

и будит страстное желанье

с ответной жаждой – я хочу.

Она вольна и шаловлива,

любовных тайн не бережёт.

И бойтесь бурного отлива,

который лунный свет несёт.

Она захочет и пройдётся

серпом по хлынувшим страстям.

Иль полнолунием зайдётся,

ударив светом по устам.

Но чаще зорко охраняет

счастливый миг любовных пар.

И мир влюблённых понимает,

что лунный образ – божий дар.

Ушёл июль. С холодным ветром

явился август на порог.

Смахнул он летние приметы,

с природой был безмерно строг.

Снабжал дождливым безнадежьем

аллеи парков и садов.

Швырял тоску на побережье.

Притих залив от холодов.

Осенний плед укутал город

и тучи смотрятся в Неву.

На жаркий день сегодня голод,

великий спрос на синеву.

Морская мощь взяла гранит Невы на прочность.

На невский рейд пришли военные суда.

У Петропавловки с зарёй сверялась точность.

От корабельных волн  запенилась вода.

И любовался возрождённою Полтавой,

победной мощью кораблей Великий Пётр.

И прогремели в залпе тысячи литавров,

когда со всех флотов озвучен был рапОрт.

Шли корабли под шум людского ликованья.

Весь Петербург приник к гранитным берегам.  

И реял флаг Адмиралтейства, как воззванье

к непримиримым государствам и богам.

И разлилась патриотическая гордость

по нежным струнам поэтических сердец.

Морской столицей называется мой город,

а Пётр — побед великих истинный творец.

Под непрестанный звук дождя

я приглашаю Вас на танец.

Дожди, подумаешь – нужда.

Они с любви смывают глянец.

И раскрывают в полный рост

души живительный источник.

А зов душевный очень прост

без мишуры и многоточий.

В нём только трепетная дрожь

и возродившаяся нежность.

Обняв подругу, невтерпёж

умчаться с ней в свою безбрежность.

А там весенняя капель

с приятной музыкой цветенья

и сладость птичьих акапелл,

благословляющих рожденье.

Спаси нас бог от революций

с картавым посвистом речей.

С чредой кровавых экзекуций

и гегемонией рвачей.

Без права слабого на недра,

без чистых помыслов на власть.

Когда треножат разум нервы

и норовит подняться мразь.

Когда под возгласы подонков

вершатся страшные дела.

Когда народ российский стонет

и вместо гравия тела.

Когда казнят без резолюций

по указанью палачей.

Спаси нас бог от революций

с картавым посвистом речей.